Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

МАРКО ПОЛО

КНИГА О РАЗНООБРАЗИИ МИРА

DIVISAMENT DOU MONDE

КНИГА ВТОРАЯ

ГЛАВА CLX

Как воины великого хана спаслись от морской бури и взяли город Лорк 331

Те тридцать тысяч воинов, что высадились на остров, почитали себя погибшими, потому что не знали, как им уйти оттуда. Злобствовали они, сильно тосковали и не знали, что им делать.

И так-то они поживали на том острове. Услышали царь большого острова и его подданные, что войско рассеяно и разбито, а кто спасся — на маленьком острове; услышали они это и обрадовались; как только море успокоилось, сели они на свои суда и прямо поплыли к маленькому острову; высадились на берег, с тем чтобы захватить всех, кто там. А те тридцать тысяч воинов увидели, что враг высадился на берег и сторожить суда никто не остался; как умные люди, пока враг шел захватывать их, прошли другою стороною, добрались до судов, да и забрали их. А так как суда никто не сторожил, то и нетрудно им было это сделать.

Что же вам еще сказать? Сели они на суда и от этого острова поплыли на другой. Высадились на берег со знаменами и значками тамошнего царя, да так и пошли к столице; народ видит свои знамена, по истинной правде, думает, что царское войско идет, и впускает врага в город. В городе оставались одни старики. Взял враг город, всех повыгнал, оставил себе только красивых жен. Вот так-то, как вы слышали, рать великого хана захватила этот город.

Узнал царь со своим народом, что город взят и дела пошли так, и жизнь стала ему не мила. Вернулся он на других судах к себе на остров, обложил город со всех сторон, и никому нельзя было ни взойти в город, ни выйти оттуда. Что же вам сказать? Семь месяцев держалась рать великого хана в том городе, днем и ночью ухищрялись воины известить великого хана о своем деле и ничего не могли поделать. Видят воины, что делать им нечего, и заключили мир с осаждавшими: спасая свою жизнь, сдались все, да еще с тем чтобы до конца жизни не уходить с острова. Случилось это в 1269 г. по Р. X., и было все так, как вы слышали 333.

Великий хан приказал одному князю — начальнику отрубить голову, а другого отослал на тот остров, где он погубил стольких людей, и там казнил 334. Великий хан сделал это, потому что узнал, как он вел себя нехорошо в том деле.

Расскажу вам об одном великом чуде. В одном замке на том острове два князя захватили много народу; и, когда люди не захотели сдаваться, приказали они всех перебить, головы всем отрубить. Так и было сделано; отрубили всем головы, только осьми человекам не могли отрубить, и вышло так от силы тех камней, что были на них: у каждого в руке, между мясом и кожею, было по камню, а [317] снаружи его было не видать. Камни те были заколдованные; была в них такая сила: на ком такой камень, не умереть тому от железа. Сказали князьям, что от железа те восемь человек не погибнут; велели тогда князья перебить их палицами, а по смерти вытащить из их рук те камни; и ценили они их дорого.

Вот так, как я вам описал, случилось все это и рать великого хана была разбита. Оставим это и станем продолжать нашу книгу.

ГЛАВА CLXI

Здесь описывается, каков вид у идолов

В Катае, в Манги, и на этом острове идолы, знайте, одинаковые. На этих островах и в других местах есть идолы с бычачьей головой, а у иного свиная, или собачья, или баранья, бывают они и всяких других видов; у иного голова с четырьмя лицами, а у другого три головы: одна, как следует, на месте, а другие две по обе стороны на плечах. У иного идола четыре руки, а то и десять, не то и тысяча. То самые лучшие, им всего более молятся. Когда христианин их спрашивает, зачем они делают разно своих идолов, они отвечают: такими идолы от дедов достались, такими и мы завещаем их детям и тем, кто будет после нас. Разных бесовских дел за этими идолами много; рассказывать об этом не станем в нашей книге; христианам не годится и слушать-то об этом.

Оставим поэтому идолов и расскажем о другом.

Но вот что хочу, чтобы вы знали: когда идолопоклонники на этих островах полонят врага, а он деньгами выкупиться не может, сзывают они своих родных и друзей. «Приходите, — говорят им, — к нам в дом обедать». Убивают они тут пленного и вместе с родными сжигают его. Варят они его и, знайте, человеческое мясо почитают за самую лучшую еду. Оставим это и вернемся к нашему рассказу.

А море, где эти острова, называется Чинским 335, это значит, что оно вокруг Манги. На языке этих островов Чином 336 на востоке зовется Манги.

Умные рыбаки да знающие мореходы, что здесь плавали и истинную правду ведают, говорят: в этом море семь тысяч четыреста сорок восемь островов и на многих люди живут. На всех этих островах, скажу вам, нет дерева не пахучего и не полезного так же, как алоэ, а иное и полезнее. Всяких дорогих пряностей тут много. Родится тут перец, белый как снег, много также черного. А сколько тут золота и других драгоценностей, так это просто диво!

Острова эти далеко, истомишься плыть до них. Бойко и прибыльно торгуют тут суда из Зайтона и Кинсая; целый год идут они сюда, выходят зимою, возвращаются летом; тут два ветра; один [318] приносит их сюда, а другой гонит назад: один летний, другой зимний. До Индии отсюда тоже очень далеко.

Скажу вам еще, хотя и говорил я, что это море зовут Чинским, но знайте, это море-океан. Словно как у нас море зовется и Английским, и Рошельским 337, так и тут зовут его и Чинским, и Индийским, и иначе, и все то части моря-океана.

Об этих местах и островах рассказывать не станем; дороги туда нелегкие, да и не были мы там. У великого хана, скажу вам еще, дел тут никаких нет, податей он здесь не сбирает, а потому вернемся в Зайтон и оттуда начнем нашу книгу.

ГЛАВА CLXII

Здесь описывается страна Чинаба 338

От пристанища Зайтон на юго-запад через тысячу пятьсот миль — страна Чианба. Страна большая, богатая. Здесь и свой царь, и свой особенный язык. Живут там идолопоклонники; великому хану каждый год платят они дань слонами; кроме слонов, другого не дают. Расскажу вам, как этот царь стал платить великому хану дань.

В 1278 г. по Р. X. послал великий хан на царя Чианбаны одного из своих князей, Сугату, с большим войском, конным и пешим. Стало то войско разорять царство. Царь был очень стар; такой силы, как у великого хана, у него не было, в открытом поле защищаться он не мог; защищался он в городах да в крепких замках; там он ничего не боялся, а все открытые поля да селения были разрушены и разорены. Видит царь, что враг разоряет и разрушает его царство, и затосковал. Послал он к великому хану с такими словами, как вы услышите; пришли гонцы к великому хану и говорят ему:

«Государь, кланяется тебе как своему государю царь Чианбы и сказывает, что стар он и много времени царил мирно, готов тебе подчиниться и каждый год платить дань многими слонами; молит он о пощаде и жалобно просит, чтобы князь с ратью, что разоряют его царство, уходили из его земли».

Замолчали гонцы и больше ничего не сказали. Выслушал великий хан слова старого царя и сжалился над ними. Приказал он своему князю и рати уходить из того царства и идти покорять другие страны. Веление великого хана те исполнили и тотчас же ушли в другие страны.

Здешний царь каждый год посылает великому хану заместо дани двадцать слонов самых лучших и самых больших, каких только может достать в своей стране. Вот так-то, как вы слышали, подчинился здешний царь великому хану и стал платить ему дань слонами.

Оставим это и расскажем о делах здешнего царя и его страны. В [319] этом царстве, знайте, ни одна девушка, прежде нежели ее увидит царь, не смеет выйти замуж; если она понравится царю, он берет ее себе в жены, а коли нет, дает денег, чтобы выходила замуж. В 1285 г. по Р. X., скажу вам, когда я, Марко Поло, был там, у царя в мое время было триста двадцать шесть всех детей, сыновей и дочерей, а из них более полутораста могли бы быть воинами.

Слонов и алоэ тут много. Лесов у них много, и есть там эбеновое дерево; оно очень черно; делают из него шахматы и чернильницы.

Больше об этой стране нечего рассказывать в нашей книге, а потому оставим это, пойдем вперед и опишем вам Яву 339, большой остров.

ГЛАВА CLXIII

Здесь описывается большой остров Ява

Через тысячу пятьсот миль на юг и юго-восток от Чианбы — остров Ява. Так рассказывают сведущие мореходы, а они это знают. То самый большой на свете остров, в округе более трех тысяч миль; владеет им большой царь; живут здесь идолопоклонники и никому в свете дани не платят. Остров очень велик.

Водятся у них и перец, и мускатные орехи, и пряности, калган, кубеба, гвоздика и всякие, какие только есть в свете, дорогие пряности 340. Приходят сюда много судов и купцов, закупают тут товары и наживаются. Богатства здесь столько, что никому в свете ни счесть, ни описать его. Великий хан острова не мог захватить оттого, что путь сюда далек, да и плавание опасно. Большие богатства вывезли отсюда купцы Зайтона и Манги и все еще вывозят золото.

Довольно порассказали вам об этом острове, пойдем вперед.

ГЛАВА CLXIV

Здесь описываются острова Сардан и Кандур 341

На юге и юго-востоке от Явы через семьсот миль — два острова, Сондур и Кондур, один побольше, другой поменьше.

На юго-восток от них в пятистах милях — большая и богатая область Лошак 342; владеет ею великий царь, а живут тут идолопоклонники, язык у них свой собственный. Дани они никому не платят; живут в таком месте, куда никто не может зайти и зла им наделать. Великий хан давно подчинил бы их себе, если бы легко было сюда пройти. Много тут растет бразильского дерева 343. Кто не видел, не поверит, сколько у них золота. Есть тут и слоны, и разная дичина. [320]

Из этого царства вывозят те раковины, что заместо денег ходят в областях, о которых я вам рассказывал.

Больше нечего рассказывать. Говорил уже вам, место дикое; мало кто сюда заходит. Царь не хочет, чтобы сюда ходили да узнавали о его богатстве и о его делах.

Оставим это и расскажем о другом.

ГЛАВА CLXV

Здесь описывается остров Пентам 344

На юге от Локака в пятистах милях остров Пентам. Место очень дикое. В здешних лесах все деревья пахучие.

Оставим это и пройдем еще шестьдесят миль между двух островов. Воды тут четыре шага в глубину; большие суда, когда проходят здесь, поднимают руль, потому что они сидят в воде почти что на четыре шага. В шестидесяти, да еще в тридцати милях на юго-восток есть остров, а там царство; город зовется Маланир 345, а остров — Пентам. Есть тут царь и свой особенный язык. Город большой, знатный; шибко тут торгуют всякими товарами и пряностями, а их тут много.

Больше нечего рассказывать, а потому пойдем вперед и расскажем вам о Малой Яве вот что.

ГЛАВА CLXVI

Здесь описывается остров Малая Ява

На юго-восток от Пентама в ста милях — остров Малая Ява 346. Остров этот, однако же, не так-то мал, в округе более двух тысяч миль. Расскажем вам о нем всю правду. Там восемь царств и восемь венчанных царей; все они идолопоклонники; в каждом царстве свой язык. Богатств и всяких пряностей тут много; есть тут и алойное дерево, и такие пряности, какие в наши страны не заходят.

Хочу порассказать вам по порядку о здешних обычаях и скажу, во-первых, об одном, что всякому диковинным покажется. Знайте, по истинной правде, остров этот так далеко на юг, что Полярная звезда совсем невидима, ни мало, ни много.

Вернемся к здешним обычаям и прежде всего расскажем о царстве Ферлек 347. В этом царстве у сарацинских купцов есть оседлость; они приходят сюда на своих судах и горожан обратили в Мухаммедову веру; а горцы как звери; скажу вам о них по истинной правде; едят они человеческое мясо, да и всякое, худое и хорошее. Молятся они разным вещам; как встанет утром, первое, что увидел, тому и молится. [321]

Рассказал вам о царстве Ферлек, теперь опишу царство Басман. Как выйдешь из Ферлека, тут царство Басма. Басма — особое царство, и язык тут особенный; люди точно звери, никакого закона у них нет. Слывут они за подвластных великому хану, но дани ему никакой не платят. До них добраться далеко, и люди великого хана сюда не могут заходить. Но весь остров народ почитает собственностью великого хана и иной раз посылает ему разных диковинных вещей в подарок.

Водятся тут дикие слоны и единороги ничуть не менее слонов; шерсть у них как у буйвола, а ноги слона, посреди лба — толстый и черный рог; кусают они, скажу вам, языком; на языке у них длинные колючки, языком они и кусают. Голова как у дикого кабана и всегда глядит в землю; любит жить в топях да по болотам. С виду зверь безобразный. Не похожи они на то, как у нас их описывают; не станут они поддаваться девственнице 348: вовсе не то, что у нас о них рассказывают. Много тут всяких с виду разных обезьян. Водятся тут ястреба, черные как вороны; они большие и на охоте хороши.

Скажу вам, совсем неправда, что маленькие люди вывозятся из Индии; делают их на этом острове вот как: водятся тут очень маленькие обезьяны с человеческим лицом; наловят их, да выщипывают им волосы; на бороде да на груди оставляют только волоса. А потом их высушивают, набивают да вымазывают шафраном и кое-чем другим и делаются они, точно люди. И это большой обман; делают их вот так, как вы слышали. Таких маленьких людей, как эти, ни в Индии, ни в какой самой дикой стране не видано было.

Оставим это царство, рассказывать тут больше нечего. Расскажем о другом царстве, Самара 349.

ГЛАВА CLXVII

Здесь описывается царство Самара

Как выйдешь из Басмы, тут царство Самара, на том самом острове, где я, Марко Поло, прожил пять месяцев за непогодою; мешала она нам плыть дальше. Полярная звезда здесь совсем не видна, да северо-западная ни мало ни много не видна. Живут тут идолопоклонники, говорят, что подвластны великому хану; а царь у них сильный, богатый.

Прожили мы здесь пять месяцев вот как: вышли на берег и выстроили себе крепости из лесу; там и жили, потому что боялись этих злых людей; жрут они людей, как звери.

Рыба здесь самая лучшая в свете. Пшеницы у них нет, едят они рис. Вино у них вот какое: есть у них особенные дерева: срежут они ветку с такого дерева, под тот нарез, откуда ветка была срезана, [322] ставят большой горшок, и в один день и в одну ночь горшок наполняется, и вино то вкусное. Дерева похожи на маленькие финиковые [пальмы] 350; и много в них того хорошего вина, о котором я рассказывал. Вот еще что: если срежут ветку и вино не потечет, то берут воду и поливают корни; и через малое время вино из веток опять потечет. Бывает оно красным и белым. Индийских орехов, больших, хороших и дурных, тут много 351.

Всякое мясо тут едят, и хорошее, и дурное.

Рассказали вам об этом царстве, оставим его и опишем Даграиан 352.

ГЛАВА CLXVIII

Здесь описывается царство Даграиан

Даграиан — особенное царство, и язык тут свой особливый; оно на том же острове, и есть там свой царь. Народ здесь очень дикий; почитает себя подвластным великому хану. Здешние люди идолопоклонники, и вот какой дурной обычай у них: когда кто, мужчина или женщина, заболеет, родные зовут магов и просят узнать, выздоровеет ли больной; маги колдовством да через своих идолов узнают, выздоровеет ли он или помрет; и вот тогда родные призывают людей, чтобы взяли они умирающего, положили бы ему что-нибудь на рот, и задохся бы он оттого; а как помрет он, родные его жарят; сойдутся все и съедают его всего, даже мозг в костях, чтобы ничего не оставалось. Если что-нибудь останется, говорят они, так черви заведутся и пропадут оттого, что жрать им нечего, а на душе покойника грех будет и вред ей; поэтому-то и съедают они покойника. А как поедят, соберут кости, сложат их в ящичек и несут в горы, в пещеры, в такое место, где ни зверь, ни какой злодей их не тронет, там и повесят. Скажу вам еще, коли могут, так берут в плен иноземцев, а если те не могут выкупиться, они их убивают и съедают. Обычаи и нравы тут очень скверные.

Рассказал вам об этом царстве, оставим это и опишем Лабри 353.

ГЛАВА CLXIX

Здесь описывается царство Лабрин

В царстве Ланбри свой царь; он говорит, что подвластен великому хану. Живут тут идолопоклонники. Много здесь бразильского дерева, камфоры и всяких дорогих пряностей. Бразильское дерево, скажу вам, они сеют, а как покажется росток, они его вырывают и сажают в другое место, где и оставляют на три года, а потом вырывают [323] со всеми корнями. Семена эти, скажу вам по истинной правде, привезли мы в Венецию и посеяли их, да от холоду ничего не родилось.

Расскажу вам еще вот о какой диковине: в этом царстве, по истинной правде, есть люди с немохнатыми хвостами длиною в пядь. Их тут много, живут они в горах, а не в городах. Хвост у них толстый, как собачий. Много тут единорогов и всякой дичины, звериной и птичьей.

Рассказывали вам о Ланбри, пойдем дальше и опишем Фансур 354.

ГЛАВА CLXX

Здесь описывается царство Фансур

В царстве Фансур свой царь; живут тут идолопоклонники и считают себя подданными великого хана. Царство это на том же острове. Родится тут самая лучшая камфора; продается она на вес золота. Здесь нет ни пшеницы, ни других хлебов; люди едят рис да молоко; есть у них и то древесное вино, о котором я уже говорил. Вот еще о какой диковине нужно упомянуть: в этом царстве есть мука из дерев. Добывают ее вот как: есть тут особенные, большие и толстые деревья, и полны они муки. Кора у них тонкая, а внутри одна мука; из нее они делают вкусное тесто. Много раз мы его пробовали и ели 355.

Рассказали вам о царствах в этой части острова, а о прочих, в других частях, ничего не скажем, там мы не были; а так как мы там не были, то оставим это и расскажем об очень маленьком острове Гавениспола 356.

ГЛАВА CLXXI

Здесь описывается остров Некаран 357

На север от Явы и от царства Ланбри в ста пятидесяти милях есть два острова; один из них зовется Некуверан. Царя тут нет, и народ словно звери: и мужчины и женщины ходят голыми и совсем ничем не прикрываются; они идолопоклонники. Во всех их лесах, скажу вам, большие и дорогие деревья. Есть у них красное сандальное дерево, индийские орехи, гвоздика, бразильское дерево и множество других хороших деревьев.

Больше нечего рассказывать, а потому пойдем отсюда и расскажем о другом острове, Ангаман 358. [324]

ГЛАВА CLXXII

Здесь описывается остров Агаман

Ангаман — очень большой остров. Царя тут нет. Живут тут идолопоклонники, и они словно дикие звери. Следует упомянуть в нашей книге об одних людях: знайте, по истинной правде, у всех здешних жителей и головы, и зубы, и глаза собачьи; у всех них головы совсем как у большой собаки. Много тут пряностей. Злые тут люди; иноземцев, коль поймают, поедают. Едят они молоко и всякое мясо. А здешние плоды не такие, как у нас.

Рассказали об этих разных народах, опишем теперь другие и расскажем об острове Цейлоне.

ГЛАВА CLXXIII

Здесь описывается остров Цейлон

От острова Ангаман на юго-запад в тысяче милях — остров Цейлон, поистине самый большой в свете. В округе две тысячи четыреста миль, а в старину он был еще больше, три тысячи шестьсот миль; так это значится на карте здешних мореходов. Дует здесь сильный северный ветер, и большая часть острова от того потоплена, и стал он меньше, чем в старину.

Расскажем вам о делах этого острова. Есть тут царь, зовется он Сендемаин; народ — идолопоклонники и никому дани не платит. Ходят они нагишом и прикрывают одни срамные части. Из хлебов у них только рис; водится у них сезам, из него они делают мясо. Едят молоко, мясо и рис; есть тут и то вино, о котором я рассказывал. Есть у них очень много бразильского дерева, лучшего в мире 359.

Оставим это и расскажем о самой дорогой в свете вещи. Самые дорогие и самые красивые рубины родятся тут; нигде таких не родится; водятся здесь сапфиры, топазы, аметисты и много всяких дорогих каменьев.

Самый красивый в свете рубин у здешнего царя; такого никто не видел, да и увидеть трудно; он вот какой: в длину он с пядь, а толщиною в человеческую руку. На вид самая яркая в свете вещь, без всяких крапин, и красен как огонь, а дорог так, что на деньги его не купить. Великий хан, скажу вам по правде, присылал к этому царю своих гонцов и наказывал о том, что хочет купить тот рубин: коль царь пожелает его отдать, так великий хан прикажет ему уплатить то, что стоит большой город. Царь отвечал, что не отдаст рубина ни за что на свете; рубин тот дедовский, и ни за какую цену в свете его [325] не уступит. Люди тут не мужественны, слабы и тру сливы. Случится надобность, они нанимают воинов в других странах и у сарацин.

Больше нечего рассказывать, а потому пойдем вперед и расскажем о Маабаре 360.

ГЛАВА CLXXIV

Здесь описывается большая область Маабар

На западе от Цейлона в шестидесяти милях — большая область Маабар; называется она Великой Индией; это лучшая часть Индии на твердой земле. В этой области пять царей; все они кровные братья; о каждом скажем особливо.

Страна эта самая славная и самая богатая в свете, и по правде сказать, так вот почему: в конце области царствует один из братьев, Сендер-банди Давар. В царстве его водится прекрасный и крупный Жемчуг; отыскивают и собирают его так: в том море, между островом и твердою землей, есть пролив, и повсюду он не глубже десяти или двенадцати шагов, а в ином месте и не более двух. Тут-то и ловится жемчуг, и вот как это делается: начиная с апреля и до половины мая плавают они туда на больших и малых судах, сначала пристанут к Бетталару 361, а потом идут в море, за шестьдесят миль, там становятся на якорях, пересаживаются в маленькие лодки; тут начинается лов. Много здесь купцов; составляют они общества, нанимают людей и платят им жалованье с апреля до половины мая, во все время лова. А налог купцы платят вот какой: прежде всего царю дают десятую долю; платят они еще и тем, кто заколдовывает рыбу, чтобы не вредила она людям, ныряющим в воду за жемчугом. Им они дают двадцатую долю. Абривамаины заколдовывают рыбу на день, а ночью заговор не действует и рыба делает что хочет; абрива-маины 362 заколдовывают всех зверей, всех птиц и всех животных. Нанятые купцами люди садятся в маленькие лодки и оттуда ныряют под воду; иной уйдет вглубь на четыре шага, а то на пять, и так до двенадцати, и, сколько вытерпят, столько времени и остаются там; на дне морском они подбирают раковины, что называются морскими устрицами. В этих устрицах находится жемчуг всех родов, крупный и мелкий; жемчужины — в мясе этих раковин. Вот так они ловят жемчуг; и не пересказать, какое его тут множество. Здешний жемчуг расходится по всему свету. Собирает с него здешний царь большой налог и великое богатство. А с половины мая, скажу вам по правде, больших раковин с жемчугом уже более нет; подальше, в трехстах милях, они есть, и ловят их там с сентября до половины октября.

Во всей стране Маабар никто не умеет кроить и шить; круглый [326] год люди ходят тут нагишом. Погода тут завсегда славная, и не холодно, и не жарко, поэтому-то и ходят они голыми; одни срамные части закрывают лоскутом полотна. Как другие, так и царь ходит, но есть на нем вот еще что; ходит он голым, только свои срамные части хорошим полотном прикрывает, да на шее у него ожерелье из драгоценных камней; тут и рубины, и сапфиры, и изумруды, и другие дорогие камни. Стоит это ожерелье дорого. У царя на шее еще шнурок из тонкого шелку шаг в длину и на том шнуре сто четыре крупных и красивых жемчужины да рубины дорогой цены. А сто четыре камня на том шнуре вот почему: по их закону и обычаю каждый день, утром и вечером, следует сказать сто четыре молитвы в честь идолов; так делали другие цари, его деды, так и ему завещали исполнять; потому-то царь носит сто четыре камня на шее. На руках у царя по три золотых запястья с дорогими камнями и с крупным жемчугом высокой ценности; а на ногах у царя по три таких же золотых кольца с дорогими каменьями и жемчужинами. Просто удивительно, сколько славных жемчужин и дорогих каменьев на этом царе! Да как вам сказать? Камни да жемчужины, что на царе, сказать по правде, стоят побольше иного хорошего города. Чего все это стоит, ни счесть, ни пересказать никто не может. Неудивительно, что на нем всего этого столько: все эти дорогие камни и жемчуги в его же царстве находятся. Скажу вам еще, никто не смеет вывезти из этого царства ни одного большого и дорогого камня и ни одной жемчужины весом свыше пол saie. Каждый год царь объявляет по своему царству, чтобы все, у кого хорошие жемчужины и дорогие камни, приносили их ко двору, двойная цена будет за них платиться. В этом царстве такой обычай: за хорошие камни платится вдвое; и купцы и все, у кого хорошие и красивые камни, охотно несут их ко двору: там за них хорошо платят; оттого-то у царя такое богатство и так много дорогих камней.

Расскажу вам теперь о других диковинках; у царя пятьсот законных жен. Увидит он красивую женщину или девушку, и, коль она ему понравится, берет он ее себе. Случилось здесь вот что: увидел царь у брата красавицу жену, взял ее себе и не отпускал. А брат был человек умный, стерпел и шума не поднимал. У царя есть и другая диковина: много у него верных слуг, да таких, что верны ему, по их словам, и в здешнем мире, и за гробом. Служат они царю при дворе, ездят с ним, всегда около него; куда бы ни пошел царь, они за ним; в царстве у них большая власть. Помрет царь, и, когда тело его сжигается на большом костре, все князья, что были его верными друзьями, бросаются в огонь, там и сжигаются, чтобы не расставаться с ним на том свете. Вот еще какой тут обычай: когда после царя останется большое богатство, сын ни за что в свете не тронет его, а говорит: «Досталось мне отцовское царство и весь народ, могу, так [327] же как и он, нажить богатство». Так-то здешние цари не тратят своих богатств, один другому передают их; каждый копит; потому-то здесь такое великое богатство.

Кони здесь не водятся и весь годовой доход или большая его часть расходуется на покупку лошадей, и вот как это делается: купцы из Курмоза, Киша, Дуфара, Соера 363, Адена и из всех тех областей, где много коней, ратных и всяких других, закупают там хороших лошадей, ставят их на суда и привозят их этому царю и его четырем братьям-царям; продают они их по пятьсот золотых saie каждого, что составляет более ста серебряных марок. Ежегодно царь покупает тысячи две коней и побольше; столько же покупают братья; а к концу года и ста коней у них не остается, остальные околевают, коновалов у них нет, ходить за лошадьми не умеют, от дурного ухода и падеж на коней; а купцы, что привозят коней на продажу, коновалов сюда не пускают и с собой их не привозят; желательно им, чтобы кони не водились у царей.

В этом царстве вот еще какой обычай: если кто учинит какое злодейство, за что смерть полагается, и царь прикажет его казнить, объявляет тогда приговоренный к смерти, что желает сам себя убить в честь идолов и из любви к ним. Царь соглашается, и вот тогда родные и друзья преступника сажают его на колесницу, дают ему двенадцать ножей, возят по всему городу и возглашают: «Сей храбрец пожелал сам себя убить из любви к таким-то идолам». Вот так-то, как я рассказал, носят они его по всему городу, а как придут к тому месту, где расправа чинится, приговоренный к смерти берет нож и громко кричит: «Из любви к таким-то идолам убиваю себя». После того берет нож и перерезает одну руку, а потом другим ножом — другую руку, третий нож всаживает в живот. Что же вам еще сказать? Режет он себя ножами до тех пор, пока не помрет, а как помрет, родные в великой радости сжигают его тело.

Расскажу вам и о другом обычае в том же царстве: когда кто умрет и тело его сжигают, жена бросается в огонь и вместе с мужем сжигается; таких жен много похваляют. Сказать по правде, много жен делают то, что я вам сейчас рассказал. Здешний народ молится идолам, а многие быку; бык, говорят они, самая славная тварь. Мясо его ни за что в свете не станут есть, и никто никаким образом не убьет его.

Есть тут особенные люди, зовутся они гуи 364; едят они говядину, но быка убивать не смеют; коль бык сам собою пал или другой кто его зарезал, тогда они его мясо едят. Свои дома они мажут бычачьим жиром 365.

Есть у них вот еще какой обычай: и царь, и его князья, да и все люди сидят на земле; а спросишь их, почему они не сядут попочетнее, отвечают они, что на земле сидеть всего почетнее: из земли мы [328] вышли, туда вернемся; слишком много почтить землю никто не может, и никто не смеет ее презирать.

Гои, скажу вам, что едят мясо павших быков, суть те самые люди, чьи предки убили апостола св. Фому. Все эти гои, скажу вам еще, в то место, где покоится тело св. Фомы, входить не могут, и десяти и двадцати человекам не удержать одного гоя в том месте, где покоится тело св. Фомы; по силе святого тела не приемлет их то место.

Кроме рису, другого хлеба в этом царстве нет.

Еще об одной диковине нужно рассказать: знайте, тут от сильного жеребца да сильной кобылы — жеребенок с кривыми ногами, ни на что не годен, а ездить на нем нельзя.

Здешние люди на войну ходят с копьями и пиками, совсем голые; ни удали, ни храбрости у них нет; слабы они и трусы. Ни зверей, ни скота они не бьют, а захочется им баранины поесть, или другого мяса, или птицы, так убивать заставляют сарацин или других людей не их веры и обычая. Есть у них и такой еще обычай: каждый день дважды, утром и вечером, все мужчины и женщины моются и, не омывшись, не станут ни есть, ни пить; а кто дважды в день не моется, тех они почитают за еретиков. В этом царстве убийц, воров и вообще всех преступников судят строго 366. Вина не пьют многие, а кто пьет или по морю плавает, порукою быть не может; кто в море ушел, говорят они, тот отчаянный. А сластолюбие за грех не почитают.

И такая тут жара, просто диво! Поэтому-то народ и ходит нагишом. Дожди бывают только в июне, июле и августе 367, они освежают воздух; не будь их, стояла бы тут такая жара, какой никому не вынести; от дождей и нет тут такой жары.

Есть у них много сведущих в физиономике: по виду узнают человека и женщину, их хорошие и дурные свойства; что значит повстречать зверя или птицу, толкуют хорошо. В приметы никто в свете больше их не верит; знают они и хорошие, и дурные. Пошел ли кто в дорогу и заслышал скворца 368, коль это ему показалось за хорошую примету, он идет далее, а если нет, так он присядет, не то и совсем вернется.

В этом царстве, скажу вам еще, как только родится ребенок, мальчик или девочка, тотчас отец или мать приказывают записать его рождение — день, месяц, в какую луну и в какой час, и все это оттого, что крепко верят в астрономию да в тех звездочетов, кто знает колдовство, магию, геомантию. Есть тут и в астрономии сведущие 369.

В этом царстве и во всей Индии звери и птицы на наших не похожи. Только перепел такой же, как у нас, а все другое на наше не похоже. Скажу вам по истинной правде, есть у них летучие мыши; [329] птицы эти летают по ночам, и без перьев и крыльев; они с ястреба; а ястреба здесь черны как вороны и гораздо больше наших; летают быстро и для охоты хороши.

Вот еще о чем нужно рассказать: лошадей своих, знайте, они кормят жареным мясом с рисом и с другими приправами.

В монастырях у них много идолов, мужского и женского пола; много девок отдаются идолам, и делается это так: родители отдают девку тому идолу, кому они всегда больше молятся; а как отдадут девку, всякий раз, как монахам идольского монастыря понадобятся подаренные идолам девки, они приходят в монастырь потешать идолов, сойдутся туда и начинают петь, плясать и пировать. Таких девок много; сходятся они много раз в неделю и в месяц. Те же девки носят еду идолам, кому они отданы. Еду они носят и идола угощают вот так: наготовят мяса, всякой другой вкусной еды и понесут своему идолу в монастырь, расставят еду на столе перед ним и дадут ей постоять некоторое время, а сами меж тем поют, пляшут и, если можно, тешатся; а как пройдет столько времени, сколько нужно большому господину, чтобы поесть, тогда девки говорят, что дух идола съел сущность еды, возьмут яства и начинают вместе весело пировать, а после того каждая идет к себе домой. Так девка живет, пока какой-нибудь князь не возьмет ее замуж; а девок этих, что все так делают, как я вам рассказал, в этом царстве много.

О делах, нравах и обычаях этого царства порассказали довольно; теперь пойдем отсюда и опишем другое царство, Мутифили.

ГЛАВА CLXXV

Здесь описывается царство Мосул

На север от Менебара 370 за тысячу миль — царство Мутфили 371; правит тут мудрая царица. Сорок лет тому назад умер царь, ее супруг, и так как она мужа сильно любила и всех благ ему желала, то и объявила, что Богу не угодно, чтобы она замуж выходила, ибо тот, кого она больше себя любила, помер. По этому самому она и не выходила замуж. Все эти сорок лет правила царица мудро, по правде и по справедливости; точно так управлял ее супруг. Никогда ни одного царя и ни одну царицу не любили так, как ее.

Живут тут идолопоклонники и дани никому не платят. Едят тут рис, мясо и молоко. В этом царстве находят алмазы, и, скажу вам, вот как: много тут гор, где находят, как вы услышите, алмазы 372. Пойдет дождь, вода и потечет ручьями по горам да по большим пещерам, а как перестанет и только что вода сойдет, идут люди искать алмазы в тех самых руслах, что вода понаделала, и много их находят. А летом, когда тут нет ни капли воды, много алмазов находят [330] в горах; но жара тогда тут нестерпимая. В этих горах, скажу вам, больших да толстых змей многое множество, и ходят туда люди с опасностью, но если могут, так все-таки идут и находят там большие и крупные алмазы. Змеи, скажу вам, злые и очень ядовитые; в те пещеры, где они водятся, люди не осмеливаются ходить, а алмазы добываются оттуда другим способом. Есть тут большая, глубокая долина, а кругом в скалах пещеры; ходить туда никто не осмеливается, и люди делают вот что: берут они куски мяса и бросают их в глубокую долину; мясо попадает на множество алмазов, и они пристают к нему.

В этих горах водится множество белых орлов, что ловят змей; завидит орел мясо в глубокой долине, спускается туда, схватит его и потащит в другое место; а люди между тем пристально смотрят, куда орел полетел, и, как только он усядется и станет клевать мясо, начинают они кричать что есть мочи, а орел боится, чтобы его невзначай не схватили, бросит мясо и улетит. Тут-то люди подбегают к мясу и находят в нем довольно-таки алмазов. Добывают алмазы и другим еще способом: орел с мясом клюет и алмазы, а потом ночью, как вернется к себе, вместе с пометом выбрасывает те алмазы, что клевал; люди ходят туда, подбирают орлиный помет и много алмазов находят в нем 373. Тремя, как вы слышали, способами добывают алмазы. Нигде в свете, только в этом царстве водятся алмазы; их тут много и все хорошие. Не думайте, чтобы лучшие алмазы шли в наши христианские страны; несут их к великому хану, к царям, князьям здешних стран и царств; у них большие богатства, они и скупают все дорогие камни. Рассказал вам об алмазах, опишу теперь другое. Ткут здесь отличный бокоран, самый красивый и самый тонкий в свете, самый дорогой и словно как из овечьей шерсти. Все цари или царицы одеваются в него, так он красив и наряден. Скота, всяких харчей тут много, и самые большие в свете здесь бараны.

Больше говорить нечего, пойдем из этого царства и расскажем о том месте, где покоятся мощи св. Фомы, апостола.

ГЛАВА CLXXVI

Здесь описывается то место, где покоятся мощи св. Фомы, апостола

Мощи св. Фомы — в области Меабар, в маленьком городке, куда никто, даже купцы, не заходит, товаров на вывоз отсюда мало. Место глухое, но много и христиан и сарацин паломничает сюда. Здешние сарацины, скажу вам, в св. Фому верят крепко; рассказывают, что он был сарацином, великим пророком; называют его анаиран 374; это значит «святой человек». [331]

Расскажу вам вот о каком чуде: христианские паломники берут землю в том самом месте, где святой опочил, и эту землю они приносят к себе: у кого лихорадка четырехдневная, или трехдневная, или всякая другая, тому они дают испить [воды] с той землей; и больной, как только напьется, исцеляется. И то же самое со всяким больным. А земля, знайте, красная.

Расскажу вам еще об одном великом чуде, что случилось в 1288 г. по Р. X. У одного здешнего князя было много рису, и насыпал он его во все дома кругом церкви. Христиане, сторожившие церковь и святые мощи, видя, что князь-язычник засыпает рис в те дома и паломникам негде будет приставать, очень прогневались; стали они его просить, чтобы не делал он этого; а князь был жестокий, гордый, просьбы их не послушал и против их воли, а по своему желанию все дома наполнил рисом. И как только он это сделал, вот какое великое чудо сотворилось: в ту самую ночь явился ему св. Фома с вилами. Приставил святой вилы к горлу князя, да и говорит ему:

«О имярек! Коль не опорожнишь моих домов, то злою смертью помрешь!»

Сказал это святой, да вилами и сдавил сильно горло князю; почудилась князю сильная боль, чуть не умер; а св. Фома после того ушел. Поднялся князь ранехонько и приказал опорожнить все дома; рассказал он, как являлся ему св. Фома, и почиталось то за великое чудо. Возрадовались и возвеселились христиане; славили и благодарили св. Фому много; благословляли его имя. Чудеса тут творятся ежегодно; и всякий, кто услышит о них, признает их великими; калеки и расслабленные христиане исцеляются тут.

Расскажем вам теперь о том, как св. Фома был убит. Был святой вне своей обители, в лесу, и молился он там Господу Богу, а кругом него было много павлинов; павлинов здесь больше, нежели где-либо в свете. Молится святой, а какой-то язычник из роду и племени гуи пустил из лука в павлина стрелу около святого; не видел он святого и метил в павлина, а поранил святого в правый бок; а святой, пораненный, потихоньку стал славословить Создателя; от этой раны и скончался. Но прежде нежели он пришел сюда, много народу обратил он в Нубии. В свое время и в своем месте расскажем вам по порядку в этой же книге, как все это случилось.

Новорожденных раз в неделю мажут здесь сезамовым маслом, чтобы они чернели; они и родятся черными, но, чем чернее человек, тем красивее он почитается. Своих богов и идолов они изображают и рисуют черными, чертей белыми как снег. Бог, говорят они, и все его святые черны; это про своего бога и про своих святых они говорят; а черти, говорят, белы; поэтому и рисуют их такими, как вы слышали. Идолов, скажу вам еще, они также изображают черными. [332]

Здешние люди в быка крепко верят и святым его почитают, а потому когда идут на войну, то берут волос от тех диких быков, о которых я вам рассказывал в другом месте. Конный навязывает те волосы на шею своей лошади, а пеший — на щит, не то на шею 375; и верят, что те волосы спасут их, из трудностей выведут. Все, кто на войну идет, делают это; потому-то волосы эти дороги. У кого их нет, тот в себе не уверен.

Пойдем отсюда и расскажем вам об области абруиманов.

ГЛАВА CLXXVII

Здесь описывается область Лар, где абраиаманы родились

На западе от того места, где мощи св. Фомы покоятся, — область Лар 376, отсюда первоначально произошли все абраиаманы в свете; они самые лучшие в свете торговцы, честны, говорят только правду и ни за что не солгут. Мяса они не едят, вина не пьют и живут честно, по своему обычаю. Живут только со своими женами; чужого не берут, животных не убивают; что за грех почитают, того не делают. Все абраиаманы узнаются по знаку, что на них: все они носят на плече шнурок из бумажных ниток и, продев его по груди и спине, подвязывают под другую руку; где бы они ни были, по этому знаку всюду их узнаешь.

Есть тут богатый и сильный царь; охоч он покупать жемчуг и драгоценные камни. С купцами он уговорился: за весь жемчуг, что принесут ему из мабарского царства Соли 377, платит вдвое против того, за что они покупали. Соли — самая лучшая, самая славная область во всей Индии, и самый лучший жемчуг тут. Абраиаманы ходят в Мабар, скупают весь хороший жемчуг, что там найдут, и приносят его к царю; что он стоит, то объявляют по правде; царь платит двойную цену, никогда не меньше. Потому-то и приносят ему много хорошего и крупного жемчуга.

Абраиаманы — идолопоклонники; в приметы и в предвещания зверей и птиц верят больше всех на свете. Расскажу кое-что об этом. Вот какой у них обычай: всякий день в неделе отмечен особливою приметою; случится ли кому покупать, встанет он утром, посмотрит на свою тень и смерит ее; если тень в длину такова, как следует ей быть в тот день, он заключает торг, а если нет, он перестает торговаться и ждет, пока тень не дойдет до точки, как по закону следует. Установлено у них для всех дней недели, какой длины должна быть тень, и, пока тень не станет так длинна, никто ни торга не заключит и никакого дела не закончит. Вот еще диковина: торгуется кто-нибудь в доме или в другом каком месте и увидит тарантула (а их [333] много тут); коль тот идет со стороны, что ему кажется благоприятной, тут же покупает товар, а если не с той стороны, перестанет торговаться и ничего не купит. А выйдет из дому, да заслышит чихание, и коль это покажется ему не к добру, то остановится и вперед не пойдет. Идет ли он по дороге и завидит, что летит ласточка навстречу или перед ним справа или слева, смотря по тому, летит ли она по-ихнему из хорошего места, с доброй стороны, он идет вперед или же поворачивает назад, коль покажется, что летит она из недоброй стороны.

Живут эти абраиаманы дольше других, и все оттого, что воздержанны и едят мало. Зубы у них славные, едят они какую-то траву, хороша она и для пищеварения, и для тела здорова. Эти абраиаманы кровь себе ниоткуда не пускают.

Есть тут особые люди, зовут их куигуи 378; живут они дольше других, от полутораста до двухсот лет, и крепки, куда захотят, могут идти; в монастыре все дела, все службы идолам исполняют, словно как юноши; и это от воздержанности да здоровой воды. Едят они больше рис и молоко. Чудным покажется вам то, что они едят: принимают они ртуть с серою; питье делают из этой смеси и говорят, что оно им прибавляет жизни; чтобы подольше жить, принимают то питье с детства. Кто долго живет, тот принимает это питье с серою и ртутью 379.

Есть особая вера в Мабаре 380; кто ее держится, очень воздержан, жизни суровой, строгой, и ходит голым, ничего нет на нем, и ничто не прикрыто. Молятся они быку и многие на лбу носят маленького быка из меди или из бронзы с позолотою; привязывают его тут. Сжигают они кости быка, делают из них порошок и натирают им тело с таким же благоговением, с каким христиане святою водою. Из чашек и с тарелок не едят, а едят на листах или райского яблока, или на других больших, но не на зеленых, а на сухих. У зеленых листов, говорят они, есть душа, а потому грешно с них есть; всякой твари боятся они учинить что-либо грешное; скорее умрут, а не сделают того, что за грех почитают. А когда их спрашивают, зачем они ходят голыми и не стыдятся, они отвечают:

«Наги мы, потому что ничего в мире не вожделеем; родились мы на свете без одежды, нагими. Не сознаем за собою плотского греха, а потому не стыдимся своей наготы, так точно, как вы не стыдитесь выставлять своей руки или своего лица. Вы прикрываете свою наготу и стыдитесь, потому что сознаете свой плотский грех».

Так они отвечают тем, кто их спрашивает, отчего они не стыдятся ходить нагишом.

Скажу вам еще, никакой твари они не убивают, ни животного, ни мух, ни блох, ни свиней, ни червей. У всех них, говорят они, есть душа, и есть их потому грешно. Не едят они ничего зеленого, пока [334] не высохнет, ни травы, ни корней; душа во всем зеленом. Спят они на земле; ничего нет ни под ними, ни над ними; и просто удивительно, как они не умирают, а еще долго живут.

Есть у них духовные, что по монастырям живут и идолам служат. Испытывают их так: призовут девок, что идолам подарены, и заставляют их обнимать и целовать приставленных к идолам; кто не раззадорится, того почитают за доброго и удерживают при себе, а кто разъярится, того не держат при себе, тотчас изгоняют и говорят, что не хотят держать при себе сладострастного человека 381.

Жестокие и вероломные они язычники. Мертвых сжигают они, по их словам, вот почему: если бы не сжигать мертвых тел, в них завелись бы черви, сожрали бы те черви все тело, из которого вышли, нечего было бы им есть и пропали бы они все, а на душе того, чье тело, был бы тяжкий грех. Поэтому-то и сжигают они мертвые тела. И у червей, говорят они, — душа.

Рассказали вам об обычаях этих язычников, теперь пойдем отсюда. Расскажем вам славную повесть: когда говорили об острове Цейлон, так забыли о ней. Послушайте ее, чудесною она вам покажется.

ГЛАВА CLXXVIII

Остров Цейлон описывается еще раз

Выше в этой книге уже говорилось, что Цейлон — большой остров. Есть тут очень высокая, крутая и скалистая гора 382. Взобраться на нее можно только вот как: привешаны к горе железные цепи, и пристроены они так, что по ним люди могут взбираться на гору. Говорят, на той горе — памятник Адама, нашего прародителя; сарацины же рассказывают, что тут могила Адама, а язычники — памятник Сергамона боркама 383. Сергамум был первый человек, ему первому сделали идола; по-ихнему он считался лучшим человеком; его первого они стали почитать за святого и сделали ему идола.

Был он сыном богатого и сильного царя; жизнь вел прекрасную, ни о чем мирском слышать не хотел и царствовать не желал. Узнал отец, что сын царствовать не желает и ни о чем мирском слышать не хочет; стало ему досадно, и чего только он не предлагал сыну; говорил, что венчает его на царство и полновластным государем сделает; отдавал ему царский венец и одно только требовал, чтобы сын стал царем. А сын в ответ говорил, что ничего не желает.

Увидел царь, что не хочет сын царствовать, разгневался и с горя чуть не помер; да и не диво, другого сына у него не было и некому было оставить царство. Задумал тогда царь такое: решил он про себя, что заставит сына полюбить все мирское и возьмет царевич и [335] венец и царство. Поселил он его в прекрасном дворце, а в услужение приставил тридцать тысяч красивых да милых девиц; мужчин там не было, одни девы; они укладывали его в постель, служили ему за столом, по целым дням были с ним, пели ему, плясали перед ним и как умели потешали его по царскому приказу; но и они не могли сделать царевича сластолюбивым; остался он целомудренным и жил строже прежнего. Жил он по-ихнему свято; был юноша строгий; из дворца никогда не выходил, мертвых не видывал и никого, кроме здоровых; не пускал к нему отец людей старых и расслабленных.

Случилось раз, что ехал этот юноша по дороге и увидел мертвеца; ничего такого он не видел, а потому и испугался.

«Что это такое?» — спросил он тех, кто был с ним.

«Мертвец», — отвечали ему.

«Как, — сказал царевич, — разве люди умирают?»

«Да, воистину умирают», — отвечали ему.

Ничего не сказал юноша, задумался и поехал вперед. Проехал он немного и повстречал старика; еле он двигался, ни единого зуба не было у него во рту, растерял он их от старости.

«Что это такое? — спросил опять царевич. — Отчего не может он ходить?»

Отвечали ему те, кто был с ним:

«От старости не может он ходить, от старости зубы растерял».

Услышал царевич о старости и смерти и поехал назад во дворец. Решил он про себя, что не будет жить в этом злом мире, а пойдет искать того, кто не умирает и кто его сотворил. Ушел он из дворца и от отца в высокие и пустынные горы и прожил там всю жизнь честно и целомудренно, в великом воздержании; будь он христианин, то стал бы великим святым у Господа нашего Иисуса Христа. Как умер царевич, принесли его к отцу, и, нечего спрашивать, увидел тот сына, которого он любил больше самого себя, мертвым и сильно огорчился. Много он его оплакивал, а потом приказал сделать образ и подобие сына из золота с драгоценными камнями, и велел он всем в своей стране почитать его за бога и молиться ему.

Рассказывают, что умирал царевич восемьдесят четыре раза; в первый раз по смерти, говорят, сделался он быком; умер еще раз и стал конем; и умирал он так восемьдесят четыре раза, и всякий раз делался или собакою, или чем другим, а умер в восемьдесят четвертый раз и стал богом. За лучшего и за самого большого бога из всех своих почитают его язычники. Был он, знайте, первым идолом у язычников; другие идолы от него произошли. Случилось это на острове Цейлоне в Индии. Так произошли идолы.

Язычники приходят сюда на богомолье издалека, все равно как христиане к св. Иакову, и рассказывают они, что на горе — памятник того царевича, о котором вы слышали. И зубы, и волосы, и [336] чаша, что тут находятся, также того царевича; назывался он Сергомон боркан, а это значит «святой Сергомон». Много также сарацин паломничает сюда, а они рассказывают, что памятник тот — прародителя нашего Адама, а зубы, волосы и чаша также его.

Слышали вы вот, как язычники рассказывают, что был тут царевич, их первый идол, а сарацины говорят, что то Адам, наш прародитель. Один Бог ведает, кто тут был. Адама тут не было, потому что писание нашей святой Церкви говорит, что Адам был в другой части света.

Прослышал великий хан, что на той горе — памятник Адама и тут же также его зубы, волосы -и чаша, из которой он питался. Решил великий хан, что ему следует владеть всем этим, и послал он великое посольство. Случилось это в 1284 г. по Р. X. Что же вам сказать? В посольстве, знайте, по истинной правде, народу было много; пустилось оно в путь, шло посуху и по морю и добралось до Цейлона. Явилось к царю и до тех пор выпрашивало, пока не получило два больших да толстых коренных зуба, волосы и чашу. Чаша была славная, из зеленого порфира. Достало посольство все те вещи, пошло в путь и вернулось к своему государю. Стали послы подходить к Ганбалу, где великий хан пребывал, и послали весть, что идут и все, за чем посланы были, везут.

Приказал тут великий хан всему народу, монахам и всем людям, идти навстречу мощам; а думал он, что то мощи Адама. Весь народ из Ганбалу вышел навстречу мощам. Приняли их монахи и понесли к великому хану. Принял великий хан мощи с радостью, с великим почетом и торжеством. И нашли они, скажу вам, в своих писаниях, что в чаше той такая сила, коль положить в нее еды для одного человека, так хватит ее на пятерых. Говорил великий хан, что испытал он это, и все то, что вы слышали, правда. Мощи эти у великого хана, и стоили они ему большого богатства.

Рассказали вам по порядку и по правде всю эту повесть. Оставим теперь это и расскажем о другом, а прежде всего о Кайле 384.

ГЛАВА CLXXIX

Здесь описывается знатный город Кайл

Кайл — город большой и знатный; принадлежит он Асчиару, старшему из пяти братьев царей; тут пристанище для всех судов, что приходят с запада, из Курмоза, Киша, Адена и Аравии, с товарами и лошадьми; приходят сюда купцы, потому что здесь товарам сбыт хороший; еще приходят сюда купцы из разных стран закупать товары, лошадей .и иное. Здешний царь очень богат и много дорогих камней носит на себе. [337]

Живет он честно и царством правит по справедливости. Купцов, что приходят сюда из иноземных стран, он не обижает и обходится с ними по справедливости; потому-то, скажу вам, идут сюда купцы охотно; добрый царь обходится с ними хорошо, а прибыль и выгода им тут большие. У здешнего царя более трехсот жен; а здесь, у кого жен много, того и почитают много.

Скажу вам еще, случится пяти царям, единородным и единоутробным братьям, поссориться между собой, и задумают они воевать между собой, тогда вступается их мать — она еще жива — и не дает им воевать. Не раз случалось, что сыны не хотели по ее желанию мириться и все-таки собирались воевать; тогда брала она нож и говорила им: коли вы не кончите раздора и не помиритесь, то я тотчас же убью себя, но прежде я отрежу сосцы, что питали вас молоком. Видят сыны такую материнскую любовь, слышат ее нежную просьбу, знают они, что дороже матери ничего нет на свете, сговорятся, да и помирятся. Случалось это много раз. Но, скажу вам, когда мать помрет, они непременно перессорятся и разорят друг друга.

Рассказал вам об этом царе, а теперь пойдем отсюда и расскажем о царстве Коилон 385.

Комментарии

331 Сходного имени нет ни на старых, ни на нынешних картах, и нет данных для отождествления его с названием конкретного города (М.).

332 См. примеч. 330 к гл. CLIX.

333 Весь рассказ о взятии столицы японского «большого острова» потерпевшими крушение воинами великого хана не подтверждается историческими источниками (М.).

334 В другом тексте: «...убивают людей, совершивших какое-нибудь преступление, следующим образом. Им завертывают обе руки в кожу буйвола, только что снятую, и крепко сшивают ее; высыхая, кожа так сжимает тело, что человек никоим образом не может двигаться и так умирает жалкою смертью, не будучи в состоянии помочь себе» (Б.).

335 Речь идет о Южно-Китайском море и об окаймляющих его с востока и юга островах. Общая цифра островов в этом море, которую Марко Поло называет ниже, не только не преувеличена, но даже преуменьшена, если считать островки с площадью менее 1 кв. км (М.).

336 Чина — индийское, малайское и японское название Китая (от китайской династии Цинь, 255—206 гг. до н. э.), перешедшее к мусульманам и к европейцам (Б.).

337 Рошельское море (Бискайский залив); это название, очевидно, произошло от названия города Ла-Рошель. Марко Поло объясняет, что части Восточного, как и Атлантического, океана могут иметь особые названия (М.).

338 Чинаба (Чианба, Зинаб, Сиамба и др.) — Чамбо, область (бо) народности чам (самоназвание — тиам), говорящей на языке, близком к малайскому. В настоящее время сравнительно небольшие группы чам сохранились в юго-восточной (приморской) части Вьетнама и в горных долинах Восточной Камбоджи (М.).

339 Марко Поло описывает Яву по расспросным сведениям, к тому же смешивая ее иногда с некоторыми другими Малайскими островами, но не с Суматрой, на северном берегу которой он побывал сам (ее он называет Малой Явой). Хотя Марко Поло сильно преувеличивает размеры Явы, но до начала XVII в. (т. е. до открытия северного побережья Австралии) европейцы часто считали Яву частью легендарного Южного материка (Terra Australis), простирающегося даже до Южного полюса (М.).

340 Перец нескольких видов, в том числе и кубеба, применявшаяся в средневековой медицине, растет на Яве, но мускатные орехи и гвоздика, видимо, привозились в яванские порты с Молуккских и других островов (М.).

341 Сондур (Кандур, Кондур). Имеется в виду остров Пуло-Кондор. Отождествить Сондур с каким-либо реальным островом затруднительно. Вообще в этой и следующей главе неверны расстояния, спутаны все географические направления (М.).

342 Очевидно, имеется в виду Сиам с частью п-ова Малакка; у китайцев — Ло или Лохэ. Они находятся не к юго-востоку от о. Пуло-Кондор, а к западу от него (М.).

343 Бразильским деревом в средние века, до открытия Америки, называли индийское красное дерево — саппан с твердой и тяжелой древесиной желтовато-красного цвета. Именно из-за того, что на побережье Южной Америки в XVI в. португальцы встретили дерево со сходной древесиной, эта часть материка получила название Бразилия (М.).

344 Пентам — остров Бинтан, расположен около Сингапура.

345 В другом тексте остров и царство носят название Малиур (Малаюр). Вероятно, имеется в виду Палембанг, носивший у жителей Явы название Малайо (Б.).

345 Речь идет о Суматре.

347 Ферлек (Перлак, Барлак, Парлак) и далее Басман (Басма) — области в северной части о. Суматра (Б.).

348 Намек на средневековую легенду о девственнице, которой подчинился единорог. В тексте речь идет о зондском носороге (М.).

349 Самара — Суматра.

350 В подлиннике неясное выражение, пропущенное в переводе И. П. Минаева.

351 Кокосовые орехи.

352 Даграиан (Драгайан, Даграйан, Дагройан и др.). По-видимому, область Индрагири на Суматре, в бассейне р. Индрагири, которая впадает в Южно-Китайское море приблизительно в 100 км к югу от острова Батам, несомненно лежавшего на пути Марко Поло (М.).

353 Лабри (Лабрин, Ланбри, Ламбри) — это, несомненно, мусульманское государство Лямури (в Новое время более известное под именем Атье), основанное ачинцами (малайская народность) в начале XIII в. на северо-западе Суматры (М.).

354 Фансур — Барус, на западном берегу Суматры.

355 Речь идет о саговой пальме.

356 Марко Поло либо забыл обещание рассказать об острове Гавениспола, либо упомянул о нем, сообщая об острове Некаран.

357 Некаран (Некуверан) — один из Никобарских о-вов, которых, однако, не два, а десять, если не считать островков площадью меньше 1 кв. км. Возможно, Марко Поло понимал под Некувераном Большой Никобар.

358 Агаман (Ангаман) — Андаманские о-ва. Все они, за исключением Малого Андамана, расположены очень близко один от другого и разделены лишь мелководными проливами. Естественно, что в представлении средневековых мореходов они кроме Малого Андамана могли сливаться в один «очень большой остров» (М.).

359 Эта фраза, случайно пропущенная в переводе И. Минаева, вставлена В. Бартольдом.

360 Арабским словом Маабар (буквально — «место переправы») назывался у мусульман восточный берег Индостана, ныне известный под названием Коромандельского берега (Б.).

361 Бетталар (Баттала, Бетелар) — Путталам, город на западном берегу о. Цейлон.

362 Абривамаины — брахманы (Б.).

363 Курмоз — Ормуз, Киша — Кейс, Соер — Сохар (Эс-Сохар), прежняя столица Омана, Дуфар (Зафар) — историческая область между Аденом и Оманом.

364 Гуи (гои) — речь идет о париях (неприкасаемых) (Б.).

365 «Бычачьим пометом» (Б.).

366 В одной из рукописей: «Относительно долгов у них есть такое правило. Если какой-нибудь должник много раз получит требование от своего кредитора и будет откладывать исполнение обещания со дня на день и если кредитору удастся когда-нибудь застать его и провести около него круг, то должник не смеет выйти из этого круга, пока не удовлетворит кредитора или не даст достаточного залога; иначе, если он выйдет из круга, он будет подвергнут смертной казни как нарушитель законов. Упомянутый господин Марко, когда возвращался домой и находился в этом царстве, увидел такой случай. Царь был должен некоторую сумму денег иностранному купцу;  несколько раз к нему предъявлялось требование, но он все тянул дело обещаниями. Однажды, когда царь совершал прогулку верхом, купец воспользовался случаем и очертил круг около коня. Видя это, царь не захотел ехать дальше и не двинулся с места, пока не удовлетворил купца. Это видели стоявшие кругом люди; они были очень удивлены и говорили, что самый справедливый царь тот, кто сам подчиняется законам» (Б.).

367 Это справедливо только для западного берега Индостана (Б.).

368 «Чихание» в других рукописях (Б.).

369 В одной из рукописей далее следует: «У кого есть дети мужского пола, те отпускают их из дома тотчас после достижения тринадцати лет и не позволяют им жить дома. Они говорят, что мальчики уже в состоянии добывать себе средства к жизни и заниматься торговлей; каждому дают 20 или 24 (венецианских) гроша или соответствующее количество других монет. Мальчики весь день не перестают перебегать от одного места к другому, покупают какую-нибудь вещь, потом продают ее. Во время ловли жемчуга они бегут к гавани, покупают у рыбаков или других людей пять или шесть жемчужин, сколько могут, приносят их купцам, остающимся дома из страха перед солнцем, и говорят им: «Это стоило мне столько-то; дайте мне такую прибыль, как вам будет угодно». Те дают им небольшую прибыль сверх цены, в которую им обошлись жемчужины. Так они поступают со многими другими вещами и становятся превосходными, опытными торговцами. Потом они приносят домой своей матери все необходимое; та варит для них кушанье и делает все для них, но их еда ничего не стоит их отцу» (5.).

370 «oт Маабара» (Коромандельского берега).

371 Мутифили (Мосул, Мутфили, Монтифи) — по-видимому, царство Телингана, столицей которого был город Варангол (Варангал), но Марко Поло, возможно, знал только гавань, носившую название Мотупалле, теперь Ветапалему (Б.).

372 Речь идет о прославленных алмазных россыпях Голконды в Телингане (М.).

373 Легенда о добывании алмазов и других драгоценных камней с помощью орлов восходит по крайней мере к IV в. и повторяется рядом средневековых путешественников до и после Марко Поло (М.).

374 От арабского слова «хавари» (апостол) (Б.).

375 См. гл. LXXII и CXXVI.

376 Лар (Ларан) — область около Гуджарата, иногда отождествляющаяся с ним. Столицей был город Саймур, ныне, по-видимому, Чаул (к югу от Бомбея) (М.).

377 Вероятно, область Чола или Соладесам, с главным городом Канчи, ныне Канчипурам, к юго-западу от Мадраса (М.).

378 Куигуи (или куиги) — по-видимому, йоги.

379 Распространенный в средние века рецепт жизненного эликсира.

380 В подлиннике эта секта носит название «куигуи» (Б.).

381 У И. Минаева в переводе здесь дается пересказ тех мест в подлиннике, которые принято считать нецензурными.

382 Адамов пик — 2243 м, на вершине которого якобы остался след ноги первого человека — Адама. Буддисты считают его следом Будды.

383 Сергамон (Сергамум, Сергомон, Сергомом, Сагамони), т. е. будда Шакьямуни («бурхан» — монгольское слово). См. примеч. 191.

384 Кайл, ныне Старый Каял; на крупномасштабных картах XIX в. развалины Каяла были показаны в северной части дельты р. Тамбранари (М.).

385 Коиллон (Коилон, Коилум, Куалун) — ныне Куилон на юге Малабарского берега, в средние века один из главных пунктов торговли с Западной Азией (Б.).

Текст воспроизведен по изданию: Джованни дель Плано Карпини. История монгалов., Гильом де Рубрук. Путешествия в восточные страны., Книга Марко Поло. М. Мысль. 1997

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

<<-Вернуться назад

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.